После страшной трагедии, произошедшей в Крыму, где 18-летний студент хладнокровно открыл огонь по своим одногруппникам и педагогам, психологи продолжает разбираться в этой ситуации.

Что мы знаем о «керченском стрелке»?

Пока известно немного: он был замкнутым, постепенно прекратил общение с друзьями, жил с мамой, которая работала санитаркой в онкодиспансере. Уже после трагедии одногруппники припомнили, что Влад носил на занятия штык-нож. Кроме того, соседка рассказала, что парень с детства был жестким и увлекался оружием. Не так давно он получил разрешение и приобрел 12-калиберное ружье, к которому купил 150 патронов. В свое учебное заведение он принес оружие, самодельную взрывчатку и, по-видимому, бутылку с зажигательной смесью.

«На основании того, что нам известно, можно предположить, что у молодого человека существовали какие-то проблемы с психикой. Отсутствие друзей, закрытость, отсутствие социального общения… Мы можем бесконечно не одобрять социальные сети, но для подросткового возраста общение с социумом — очень важная часть. Возможно, ему действительно не с кем было поговорить, а может, и не было такой потребности. Нам неизвестно, как он пережил развод родителей. Об этом мальчике очень мало информации: как он формировался, рос, что происходило в семье, что из себя представляет его личностная структура? Совершенно очевидно, что человек был внутренне изолирован, и что в итоге выросло, можно только догадываться.

Одно могу сказать: то хладнокровие, с которым он все это сделал, может говорить об отсутствии эмпатии, которое может быть связано с какой-то психопатологией. Человек хладнокровно уничтожает толпу людей. Это может быть признаком социопатии и, в некотором смысле, психопатии», — рассказала EG.RU семейный психолог Анна Хныкина.

«Что для меня очевидно — у этого подростка нарушено базовое чувство доверия к миру, которое закладывается в раннем детстве, а потом оно подвергается коррекции. У мамы Владислава была непростая работа, она работала санитаркой в медучреждении, у нее был дефицит времени, и она успевала решать только проблемы содержания ребенка. Замкнутость и отчужденность этого подростка не могла не бросаться в глаза! Почему, когда он приходил в колледж со штык-ножом на поясе, это не вызвало интереса у педагогов и одногруппников? Именно тогда надо было проявить заинтересованность, человеческое участие. У подростка были явные проблемы с психикой — обратив на них внимание, можно было направить его в другое русло, создать возможность для контакта. Его действия — это не разовая реакция на что-то, это имело накопительный характер. Беда современного общества — замкнутость на себе, безразличное отношение к ближнему. На это накладывается еще и проблема образовательных учреждений, где не решаются задачи по воспитанию. Когда преподаватели сталкиваются с такими проблемами учеников, они оказываются в полном замешательстве — они не знают, куда направить родителей этого подростка, в какие учреждения можно обратиться. Это общая социальная проблема», — подчеркнула психолог Юлия Зимина.

Можно ли было заранее разглядеть признаки надвигающейся беды?

По следам этой трагедии, произошедшей в Керчи, «КП» опросила ряд экспертов. Они поделились своим мнением по поводу этого происшествия, в результате которого погибли уже более 20 человек.

Александр МИХАЙЛОВ, генерал-майор ФСБ в запасе:

— Все было видно заранее. Парня интересовала взрывчатка, он размещал на своей страничке в соцсети истории про убийц. О чем думали торговцы оружием, продавая ему 150 патронов? Как он их смог купить? В его коллективе знали о настроениях и увлечениях. Но никто ничего не доложил и ничего не предпринял. На такие явные признаки нужно реагировать.

Иосиф ЛИНДЕР, президент Международной контртеррористической ассоциации:

— У каждой школы взвод спецназа не поставишь. Но кто дежурит на проходной? Какая-нибудь бабушка или пенсионер, который исполняет роль охранника. Его задача проверить пропуск и нажимать тревожную кнопку. Систему нужно коренным образом менять. Во-первых, поставить нормальных и вооруженных специалистов с оружием. Во-вторых, провести подготовку школьников и персонала по гражданской обороне: выявление боевиков, первая медицинская помощь, поиск укрытия. Занятия проводить на спецполигоне 3-4 раза в год.

Сергей ГОНЧАРОВ, президент Международной ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа»:

— Только из-за работы педагогов или психологов, которые трудятся в колледже. Это их недоработка. Он ходил на занятия, общался с преподавателями. Но за это долгое время они не заметили его странностей. Человек, который совершил это, психически нездоров.

Кто помогал расстреливать людей?

Чтобы так хорошо знать оружие, метко стрелять и знать технологию изготовления самодельного взрывного устройства (СВУ), нужно быть очень подготовленным и хладнокровным человеком. Ведь одно дело — стрелять по банкам в лесу во время тренировки, а другое — стрелять в живых людей. «Керченский стрелок» знал, что будет убивать людей. Скорее всего, он готовился давно, вопрос в том — в одиночку ли?

«Вокруг бойни в Керчи возникает много вопросов: Владислав действовал не совсем так, как подобные ему «стрелки» в других случаях. Возьмем статистику массовых убийств в учебных заведениях, начиная со школы «Колумбайн» и заканчивая последним происшествием в Москве, — никто из этих убийц не использовал взрывчатые вещества. В ход шло только огнестрельное оружие. Зачем в этом случае убийца использовал взрывчатое вещество? Для того, чтобы пострадало как можно больше людей? Безусловно, поражает подготовка 18-летнего студента. Для того, чтобы расстрелять такое большое количество людей, нужен напарник. Возникает вопрос — один ли он был? Или его готовили к этому? И если его готовили, то кто это делал? Безусловно, Следственный комитет и федеральные службы будут тщательно расследовать эту трагедию, и мы узнаем результат. Допустим, он все же был один. Опять самое время задаться вопросом: парень ведь не из ниоткуда появился. Влад учился в школе, потом в этом самом колледже — все его хорошо знали. Он не проходил военную подготовку в спецподразделениях, значит, он в Интернете изучал технику изготовления взрывчатки — а был ли он на таких сайтах, где учат подрывать? Если не был, значит, кто-то его этому учил. Второй момент — меткость его стрельбы. Возможно, он выезжал в лес, ставил банки и тренировался. Странно, что об этом никто не знал — ни мать, ни окружающие», — рассказал психолог и писатель Константин Саркисян.