Мой уважаемый оппонент Никола (Мои размышления о коровах Данон и попытка осмысления прочих проблем) все время пинает меня за утверждение, что Россия планомерно-стихийно движется к тому, что в сельском хозяйстве будет занято 5% работающих. Комрады! Но не я это придумываю — я просто описываю реальность!
Все, что я изложу ниже является только моим мнением, поэтому если у вас есть существенные возражения и дополнения — опровергайте меня в комментариях.
Для начала расскажу, ту ситуацию, которая сложилась в сельском хозяйстве к 1992 году. Мой горизонт видения небольшой, я горожанин и бываю в деревне наездами, но общался с множеством людей из деревни. В 2000-е немало выпил самогонки и водки с председателями колхозов — врагу не пожелаю столько пить, но я не в обиде — русские люди, особенно сельчане — люди широкой души, с чувством юмора, практичные, знающие жизнь во всех ее проявлениях.
Но есть и практический опыт работы в колхозах. Еще раз хочу сказать, мой рассказ не касается регионов с хорошим климатом — таких как Ставрополье, Астрахань и Краснодарский край — я описываю ситуацию в русской деревне зоны рискованнного земляделия.
Так вот, об опыте: в старших классах нас периодически посылали «в колхоз» -«спасать от урожая наше сельское хозяйство. В институте учеба начиналась с месяца жития в колхозном бараке — если повезет — это сбор яблок, нет — сбор свеклы, картофеля, лука. Обстановка вокруг — грязь, отсутствие дорог, инфраструктуры. Пошел в армию, но и здесь колхозы меня достали — пришла осень и всей ротой мы дружно выехали на уборку «второго» хлеба — картошки.
Настал 1992 год, за бортом бушует капитализм, но наш «красный директор» завода посылает ИТР, и меня в том числе, в колхоз на уборку морковки, то ли администрация еще не перестроилась, то ли договорился пополнить запасы овощей заводской столовой.
Мои родители работали в НИИ. Так вот каждый год круглогодично институт «помогал» сельскому хозчйству — некоторые работники пропадали «в полях» с мая по октябрь, зимой — на овощные базы — спасать сгнивающий урожай. На заводах творилось то же самое — некоторые рабочие не появлялись в цехах по 4-5 месяцев, работая в колхозе, но при этом получали немаленькую среднюю зарплату.
Комрады, вы можете втирать мне, что в СССР было передовое сельское хозяйство, но я утверждаю — уже тогда в СССР деревня была мертва!
Ненормально когда вся страна вкалывает в сельском хозяйстве! Я понимаю, так нужно в голодные послевоенные годы, в годы освоения целины, но к 1990 году — ПОЧЕМУ?
Конечно 90-е окончательно доканали деревню, но в сознании людей уже тогда «деревня была мертва» — родители не хотели, чтобы их дети оставались в деревне.
Но начался этот процесс с миграции из села в город уже в 60-е годы. Поколение рожденное с 1932 по 1945 год в большинстве своем уехали в областные города — поднимать промышленность. Оставались в деревне только неудачники и «люди от сохи» — прирожденные крестьяне. И процесс уже было не остановить.
Но власти не хотели заниматься этой проблемой и спускали на тормозах — «поможем всем миром деревне», вместо того чтобы поддерживать вот этих самых истинных крестьян — хозяйственных, понимающих землю, любящих деревню, чтобы они повысили производительность, правильно и здраво организовали сбор и сохранение плодов своего труда. Продолжала культивироваться уравниловка — это развратило деревню.
Перехожу к второму вопросу, а как же так деревня мертва, а Россия впереди всей планеты по экспорту пшеницы?
Приоткрою «маленькую» тайну, а почему СССР покупал канадскую пшеницу? Оказывается все просто: своя пшеница была невысокого качества и использовалась как фуражное зерно для откорма коров, свиней, кур. А для выпечки хлеба закупалась качественная пшеница из Канады.
После 1992 года производство мяса упало ниже плинтуса, Россия по потреблению мяса скатилась к 30-м годам. Все коровы пошли «под нож». Фураж не нужен. Мясо тогда на 90% закупалось за рубежом. Только за счет госпраграмм поддержки при Путине удалось выйти на уровень производства 1990 года по курятине в 2014 году, по свинине — в 2016 году. По говядине в современной ситуации — просто не реально.
А что с пшеницей? Колхозы развалились, колхозники разделили землю на паи и многие продали свои паи компаниям. Каким? Крупным агрохолдингам, которые прибрали к рукам часть инфраструктуры, в том числе элеваторы.
Как сейчас происходит сбор урожая? А вот как — пшеница созрела на югах, оттуда начинается сбор, вахтовая бригада комбайнеров с бригадой механиков начинает собирать пшеницу — и складировать ее в элеваторы, затем приходит пора собирать урожай на более северных территориях, и эти же комбайны плавно из одной (более южной области) переходят к уборке в другой области и так далее всё дальше и дальше на север. Таким образом, одна и та же техника используется для уборки урожая на территории «захваченной и выкупленной» агрокорпорацией, с юга по самый север (вплоть до Кировской области), и одна и та же бригада. Вывод: при такой системе местные работники сельского хозяйства — НЕ НУЖНЫ!
Вот здесь как раз и достигается, то о чем я говорил 5% работающих вполне могут обеспечить остальное население продовольствием.
Перехожу к экспорту зерна. Во-первых кур и свиней теперь не кормят фуражом, а травят комбикормами, как результат они не потребляют зерно в таком количестве как в СССР, но и качество мяса — фиговое. Нет и основного потребителя фуражного зерна — КРС. В результате очень много зерна стало экспортироваться. Кстати, несмотря на неурожай, в этом году будет новый рекорд по экспорту пшеницы — читайте новости — это пока прогноз.
Может ли нас это радовать — и да — и нет. Хорошо, что Россия является великой сельскохозяйственной державой, но с учетом того, что эти агрокомпании на 50% принадлежат иностранцам, это значит, что и этой отрасли Россия и ее экономика продолжают платить колониальные налоги (половину прибыли) банковско-финансовым кланам США.